очень больной

1) собака, пёс, сука

2) уст. каналья, негодяй

3) в знач. прил. злой; отвратительный; скупой

4) пикантность, шарм; изюминка

5) pl чёлка

6) курок, собачка; тех. стопор

общ. очень больной

1) больной; болеющий

2) перен. в плохом состоянии; не в порядке; старый; разваливающийся

3)

4) прост. ненормальный; малохольный

  Кабинет доктора Калигари

   1920 - Германия (1703 м)

     Произв. Decla-Film (Рудольф Майнерт, Эрих Поммер)

     Реж. РОБЕРТ ВИНЕ

     Сцен. Карл Майер и Ганс Яновиц

     Опер. Вилли Хамайстер

     В ролях Вернер Краусс (доктор Калигари), Конрад Файдт (Чезаре), Лиль Даговер (Джейн Олсен), Фридрих Феер (Фрэнсис), Ганс Генрих фон Твардовски (Алан), Рудольф Леттингер (отец Джейн), Рудольф Кляйн-Рогге (преступник).

   Фильм поделен на 5 «актов» (частей).

   1-й АКТ. Во дворе психиатрической лечебницы, сидя на скамейке, разговаривают 2 сумасшедших, молодой и пожилой. Перед ними проходит девушка в белом платье. Молодой человек Фрэнсис пересказывает собеседнику драматические события своей жизни. В его родном городе Хольстенвалле его лучший друг Алан отводит его на ярмарку. Доктор Калигари просит у секретаря мэрии разрешения выставить на всеобщее обозрение сомнамбулу Чезаре. Разрешение выдают не сразу. На ярмарке Калигари зазывает прохожих к себе в шатер.

   2-й АКТ. Секретарь мэрии убит очень острым инструментом. На ярмарке Калигари рассказывает зевакам об удивительном явлении - сомнамбуле Чезаре. Ему 23 года, и он спит с самого рождения. В шатре Калигари открывает перед зрителями нечто вроде вертикально поставленного гроба, и их взорам предстает Чезаре. Калигари будит его и утверждает, что Чезаре способен ответить на любые вопросы о прошлом и будущем. Алан спрашивает: «Долго ли я проживу?» - «До рассвета», - отвечает Чезаре. Фрэнсис и Алан влюблены в одну девушку. Они решают предоставить ей право выбора и сохранить их дружбу Кто-то нападает на спящего Алана и закалывает его.

   3-й АКТ. Фрэнсис узнает, что его друг убит, и задумывается о пророчестве сомнамбулы. Он предостерегает девушку и просит у ее отца, врача и работника министерства здравоохранения, разрешения на осмотр сомнамбулы. Тем временем при попытке зарезать старушку схвачен некий человек с ножом в руке. Фрэнсис и врач приходят в фургон Калигари и просят его разбудить Чезаре. Они узнают из газет, что загадочный убийца арестован.

   4-й АКТ. Арестованный утверждает, что никак не связан с предыдущими убийствами. Девушка беспокоится, что отца долго нет, и отправляется в фургон Калигари. Тот показывает ей Чезаре. Девушка в ужасе убегает. После похорон друга Фрэнсис бродит вокруг фургона и долго смотрит на Чезаре, спящего в гробу. Той же ночью Чезаре пробирается в комнату девушки; та падает в обморок, и Чезаре ее похищает. Он уходит по крышам. Убегая от преследователей. Чезаре бросает добычу; но вскоре падает на землю. Фрэнсис и отец девушки дежурят у изголовья девушки. Она винит в похищении Чезаре. Фрэнсис в удивлении говорит, что видел, как Чезаре спал в своем гробу.

   5-й АКТ. Полиция устанавливает, что в гробу находился манекен Чезаре. Фрэнсис следит за Калигари и доходит до дверей психиатрической лечебницы. Там он спрашивает, есть ли у них больной по имени Калигари. Фрэнсиса отводят к директору - он и есть Калигари. Фрэнсис в ужасе уходит из больницы. Ночью, пока директор спит у себя на вилле, Фрэнсис и его подручные роются в его бумагах. Они находят книгу о сомнамбулизме, датированную 1726 г. В ней говорится о загадочном человеке по имени Калигари, который совершал убийства руками загипнотизированного им сомнамбулы. Еще Фрэнсис находит дневник директора лечебницы: тот описывает эксперименты, проведенные над пациентом-сомнамбулом. Директор пишет, что сам стал жертвой навязчивой идеи и видит повсюду, на стенах и даже в воздухе одну формулу: «Я должен стать Калигари». Спящего Чезаре находят в открытом поле. Его отводят к директору лечебницы, которого Фрэнсис просит снять маску. У директора начинается приступ. На него надевают смирительную рубашку, и теперь ему суждено всю жизнь провести в беспамятстве.

   Так заканчивается рассказ Фрэнсиса. Во дворе лечебницы среди прочих больных гуляют Чезаре и девушка. Фрэнсис предлагает девушке выйти за него замуж. У него начинается приступ: «Это не я сошел с ума, - кричит он, - это Калигари!» На него надевают смирительную рубашку. Директор лечебницы стоит у его койки и говорит: «Он принимает меня за Калигари. Наконец-то я понял природу его безумия. Отныне я знаю путь к его исцелению».

   ► Этот фильм-манифест экспрессионизма, несомненно, слишком часто рассматривали (и зачастую слишком часто критиковали) как манифест и недостаточно часто - как фильм. Как манифест он породил своим влиянием несколько подчас гротесковых излишеств, как в фильме Карла Хайнца Мартина Сутра и до полуночи, Von Morgens bis Mitternacht, 1920, где в общем реалистичный сюжет (банковский служащий крадет деньги из сейфа и целый день их транжирит) не испытывал ровно никакой необходимости в экспрессионистском оформлении. Если же оценивать сам фильм, это - современная по духу, неожиданная, поразительная и почти безупречная картина. Прежде всего - превосходный плод коллективного творчества. Вначале был сценарий Карла Майера и Ганса Яновица, основанный на реальном происшествии и призванный в образе психиатра-гипнотизера-балаганщика-убийцы, наделенного юридическими полномочиями, высмеять издержки авторитаризма в любых сферах: административной, социальной, политической - и психиатрической. Продюсер Эрих Поммер - или его представитель режиссер Рудольф Майнерт - доверил пластическое решение фильма 3 художникам-постановщикам: Герману Варму, Вальтеру Райману и Вальтеру Роригу. Ведущую роль в этой троице играл Варм. Он полагал, что кинематографическое изображение должно быть своеобразной идеограммой, и противился любым вариантам привязки графического изображения в кадре к внешнему оформлению титров. Систематическое использование студийных павильонов, раскрашенные задники, самые смелые деформации декораций, любые приемы экономии средств со стороны продюсера (***) - все это отрывает фильм от реальности настоящего. Фильм перестает быть зеркалом реальности, данной нам в ощущениях, и поддерживает с ней только концептуальную и интеллектуальную связь.

   Стать режиссером этой картины предлагали Фрицу Лангу, который ответил отказом, однако внес важнейший вклад в работу над фильмом. Он предложил оправдать ирреалистичность декораций, сделав рассказчика пациентом лечебницы Калигари. К моменту назначения режиссером Роберта Вине замысел фильма уже обладал полной законченностью. Это будет видение сумасшедшего, размещенное в закрытом, личном, одержимом пространстве, где расстояние между предметами теряет всякое правдоподобие, равно как и природа, элементы которой (деревья, дорога и т. д.) представлены декорациями, собранными из чего попало, словно на театральной сцене. Таким образом, пространство фильма напоминает болезненный кошмар - не только потому, что мы проникли внутрь мозга сумасшедшего, но и потому, что это пространство целиком и полностью построено разумом и рукой человека.

   Сценарий, помимо эстетических и пластических решений, которые идут ему только на пользу, обладает мощнейшей внутренней силой. Он движется вперед скачками, головокружительными сюрпризами, вплоть до последнего кадра. 2 самых незабываемых поворота: открытие (внутри рассказа сумасшедшего), что Калигари - не только балаганщик и убийца, но и психиатр; открытие (после окончания рассказа сумасшедшего), что Калигари - тот самый психиатр, который лично отвечает за лечение рассказчика. Таким образом, абсолютная цельность этого кошмара открывает удивительные перспективы в оценке безумия рассказчика и безумия в целом. Какой-то своей частью - выраженной в изобразительном решении фильма - это безумие носит искажающий, бредовый, галлюцинаторный характер. Другой своей частью - той, что выражена в фильме на драматургическом уровне, - оно в высшей степени логично, убедительно и увлекательно. Именно столкновение внутри фильма между кошмарным, фантасмагорическим пластическим образом безумия и безупречно, неумолимо выстроенным драматургическим восприятием этого безумия и является специфическим достоинством Калигари. В этом отношении фильм остается образцовым.

   Актерская игра - не самая сильная сторона фильма. Тем не менее, для каждой роли в ней находятся свои нюансы. Безумный рассказчик (Фридрих Феер), конечно же - самый нормальный, самый банальный персонаж. Таким он видит себя сам. Калигари (Вернер Kpaуcc) обладает, как минимум, двумя внешними обликами и ипостасями (балаганщик, психиатр). В последние секунды повествования к этим ипостасям добавляется 3-я, самая удивительная. Чезаре (Конрад Файдт) также наделен разными ипостасями и разными ролями. В рамках рассказа он - убийца и жертва (поскольку действует против своей воли). После рассказа сумасшедшего он - больной и, наверное, снова жертва. Хотя в рассказе доминирует «я» рассказчика и, следовательно, необъективная точка зрения, содержание фильма производит такое впечатление на зрителя, что становится в его глазах обоснованным и разумным. Развязка происходит так поздно и пролетает так быстро, что не рассеивает сомнения, а лишь усиливает нашу озадаченность - тем более потому; что последние планы фильма (те, что следуют за рассказом сумасшедшего) так же выполнены в экспрессионистском стиле. Сумасшедший (безумие), возможно, прав (право). В этом - финальная мысль фильма, сотканного из тревоги и сомнений.

   N.В. Интересный (хоть и не вполне удачный) ремейк, переносящий действие сюжета в современность: Кабинет Калигари, Cabinet of Caligari, Роджер Кей, CШA, 1962, по сценарию Роберта Блока.

   БИБЛИОГРАФИЯ: публикации сценария: 1) Richard В. Bysne, Films of Tyranny. Madison. Wisconsin, 1966 - планы пронумерованы и проанализированы. В этом же сборнике - сценарии Голема, Golem, 1920 и Носферату, Nosferatu, Eine Symphonie des Grauens. 2) в серии «Классические киносценарии» (Classic Film Scripts, № 20, Lorrimer, London). 3) в журнале «L'Avant-Scene», № 160–161 (1975). В номере также содержится сценарий Дракулы, Dracula.

   ***

   --- Бюджет фильма составил 20 000 марок (18 000 долларов).

  Убийства

   1950 – Франция (120 мин)

     Произв. Ciné Films, Fidès (Вальтер Рюпп)

     Реж. РИШАР ПОТТЬЕ

     Сцен. Шарль Плинье, Морис Барри, Анри Жансон по одноименному роману Шарля Плинье

     Опер. Андре Жермен

     Муз. Реймон Легран

     В ролях Фернандель (Ноэль Аннакен), Лин Норо (Изабель Аннекен), Жанна Моро (Мартина Аннекен), Жак Варенн (Эрве Аннекен), Реймон Суплекс (Блез Аннекен), Мирей Перрей (Бланш Аннекен), Колетт Марёй (Лола Аннекен), Жорж Шамара (следователь), Эдмон Бошан (профессор Ле Госсек), Жермен Кержан (мадам Франжье), Анри Вильбер (врач).

   Крестьянин прибегает к эвтаназии, чтобы положить конец мучениям больной раком жены, молившей его о смерти. Это совершенно не устраивает его братьев, врача и будущего председателя адвокатской коллегии, которые боятся скандала. Когда крестьянин попадает в тюрьму, братья безуспешно пытаются выдать его за сумасшедшего, чтобы пожизненно упрятать в психлечебницу Но крестьянин находит друга и союзника в своей молодой племяннице, дочери врача. Он выходит на свободу, но родственники оттолкнули его своим поведением, и он уезжает с племянницей в Южную Америку

   ►  Творческие пути Поттье и Кристиан-Жака развивались параллельно и имеют много общего: в частности, эклектичность, а также неровный характер их обильного творчества. Фильм Убийства еще больше обнаруживает это сходство, поскольку берет за основу тему, очень близкую теме Привидения, Un Revenant, снятого несколькими годами ранее: борьбу праведника с корыстными мещанами и приспособленцами, которые с легкостью готовы пойти на преступление, лишь бы сохранить положение и респектабельность. Ответственность за сходство лежит, несомненно, на Жансоне, авторе обоих сценариев. Но с экранизацией Плинье он справляется не столь блестяще, как с собственным сюжетом. Диалоги, зачастую надуманные и многословные, а также неровная игра Фернанделя, который чувствует себя более скованно, чем обычно, – самые слабые места фильма. С другой стороны, Лин Норо (в роли больной) и Жанна Моро в своей дебютной роли демонстрируют удивительно современную манеру игры. Драматургическая конструкция выстроена отменно, и скромный и эффективный визуальный ряд Поттье с некоторой строгостью создает хронику нравов на бальзаковский манер, в которой неожиданно прорываются довольно сильные эмоции. Тема эвтаназии почти никак не разработана. Она всего лишь служит поводом для сплочения невежества и буржуазного ханжества – мишеней для анархической мизантропии Жансона.

   N.B. В свое время Убийства широко рекламировался в прокате как 1-я драматическая роль Фернанделя. Утверждать это – значит забыть о его предыдущих работах с Паньолем в Анжель, Angèle и Дочери землекопа, La fille du puisatier, 1940.

  Женни

   1936 - Франция (105 мин)

     Произв. Realisation d'Art Cinematographique

     Реж. МАРСЕЛЬ КАРНЕ

     Сцен. Пьер Роше, Жак Превер, Жак Констан

     Опер. Роже Юбер

     Муз. Лионель Казо, Жозеф Косма

     В ролях Франсуаз Розэ (Женни), Альбер Прежан (Люсьен), Шарль Ванель (Бенуа), Лизетт Ланвен (Даниэль), Жан-Луи Барро (Дромадер), Ролан Тутен (Ксавье), Сильвия Батай (Флоранс), Марго Лион (мадам Врак), Робер Ле Виган (Альбинос), Рене Женен (рыбак), Роже Блен (больной).

   Даниэль возвращается из Лондона, где пережила несчастную любовь, снова видится с матерью и узнает, что та содержит кабаре и подрабатывает сводней. Мать завела любовника гораздо моложе себя. Тот же, влюбившись в Даниэль, расстается с ее матерью и ради любимой меняет всю свою жизнь.

   ► 1-й полнометражный фильм Карне, состоявшийся благодаря обещанному участию Франсуаз Розэ, супруги Фейдера, у которого Карне долгое время работал ассистентом. 1-я совместная работа Карне и Превера, причем Превер, в отличие от Карне, не был дебютантом, поскольку незадолго до этого написал Преступление мсье Ланжа, Le Crime de Monsieur Lange и принимал участие в работе над целым рядом фильмов. 1-й образец «поэтического реализма», в котором уже очень мало реализма и очень много поэзии, оригинальной и мрачной - даже несмотря на то, что для 2 из 3 главных героев сюжет завершается хэппи-эндом (3-й герой - мать - остается в полнейшем отчаянии). Выражению «поэтический реализм» Карне всегда предпочитал термин «социальная фантастика», который с 1-го фильма Карне лучше подходит к его творчеству. Собственно фабула, довольно плохо выстроенная и банальная в своей мелодраматичности, интересна Преверу и Карне лишь тем, что позволяет оживить цветистую галерею персонажей 2-го плана: странных, красочных, маргинальных, иногда полубезумных - таких, как Дромадер (Жан-Луи Барро), завистливый и злой горбун, или Альбинос (Ле Виган), сказочно богатый карьерист, раздающий свои кошельки приглянувшимся девушкам. Чаще всего Превер писал такие роли под конкретных актеров. Все они весьма выразительны и составляют отдельное небольшое общество, превосходно выражающее романтический и слегка анархический пессимизм, с неизменной примесью юмора и необычности, свойственный 2 кинематографистам на заре их легендарного соавторства.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий опубликован в книге Жака Превера «Женни - Набережная туманов» (Jacques Prevert, Jenny - Le Quai des brumes, Gallimard, 1988). Предисловие Андре Айнриха вкратце перечисляет различия (существенные) между этим сценарием и окончательным фильмом.

1) прям., перен. низкий; невысокий

2) нижний, нижне...

3) более поздний ( в исторической перспективе)

4) тихий, негромкий ( о голосе); низкий ( о звуке)

5) низший; младший (о должностях, чинах, положении)

6) низкий, низменный, подлый

7) геогр. низменный

1) низко

2) тихо

  Территория Колорадо

   1949 - США (94 мин)

     Произв. Warner (Энтони Вайллер)

     Реж. РАУЛЬ УОЛШ

     Сцен. Джон Твист, Эдмунд X. Норт по роману У.Р. Бёрнетта «Высокая Сьерра» (High Sierra)

     Опер. Сид Хикокс

     Муз. Дэйвид Баттолф

     В ролях Джоэл Маккри (Уэс Маккуин), Вирджиния Мэйо (Колорадо Карсон), Дороти Мэлоун (Джули-Энн Уинслоу), Генри Халл (Уинслоу), Джон Арчер (Рено Блейк), Джеймс Митчелл (Дьюк Хэррис), Моррис Анкрум (судебный пристав), Бэзил Риздейл (Дэйв Рикард), Фрэнк Пулья (брат Томас).

   Сбежав из тюрьмы в Миссури, Уэс Маккуин приходит в заброшенную деревню в Каньоне Смерти и находит там Рено и Дьюка, своих сообщников по банде Дэйва Рикарда: с ними он должен совершить следующее ограбление. Затем он навещает самого Дэйва, который всегда был ему вместо отца. Дэйв теперь - старый, уставший и больной человек. Уэс признается, что хотел бы изменить жизнь, стать простым фермером - в том числе и потому, что ухаживает за Джули-Энн, дочерью колониста, недавно переехавшего из Джорджии, от которой он вынужден скрывать свой подлинный род занятий. Уэс так быстро привязался к Джули-Энн, потому что она похожа на его невесту Марту, умершую в 27 лет, пока он сидел в тюрьме. Старый Дэйв советует Уэсу принять участие в новом деле: после этого он будет совершенно свободен и сможет окончательно уйти на покой. Речь идет об ограблении поезда.

   При налете Уэс срывает предательские планы машиниста (который притворился, будто он заодно с нападающими, а сам выдал их шерифу) и обманывает Рено с Дьюком, которые планировали избавиться от него. Уэс забирает себе всю добычу и сбегает с любовницей Дьюка, метиской Колорадо. В доме Дэйва он находит труп старика, убитого бандитом. Убийца не успел уйти - задержался, обирая мертвеца. Уэс убивает его на месте, но получает пулю в грудь. Вместе с Колорадо он прячется у отца Джули-Энн. Колорадо извлекает пулю из его груди. Им обоим приходится бежать, поскольку Джули-Энн пыталась выдать Уэса полиции за объявленную награду, и только Колорадо удалось ее остановить.

   Беглецы возвращаются в Каньон Смерти, и там Уэс просит Колорадо стать его женой. Однако шериф и его люди следуют за ними по пятам. Уэс бросает Колорадо и прячется в развалинах старого испанского городка, занятого индейцами и разрушенного землетрясением. - Города Луны. Колорадо пытается выкупить свободу Уэса за деньги, добытые при ограблении. Она наталкивается на отказ: вдобавок шериф решает воспользоваться случаем, взяв ее в заложницы. Ей удается бежать, и она находит Уэса с 2 лошадьми. Индеец на службе у шерифа смертельно ранит Уэса, когда тот выходит из укрытия. Колорадо лихорадочно обстреливает людей шерифа, подбирающихся к ним. Сраженные пулями противников, Уэс и Колорадо падают.

   ► Ремейк Высокой Сьерры, High Sierra, переложенный в жанре вестерна. 2-я часть своеобразной трилогии трагических вестернов - Загнанный, Pursued, Территория Колорадо, Вдоль Великого Раздела, Along the Great Divide, 1951, - основанных на теме воскрешения прошлого. Эта тема очень важна для Уолша, и он раскрывал ее в самых разных тональностях. Трилогия объединена прежде всего стилистически: во всех 3 случаях это образцы чистейшего классицизма, со строгим, контрастным изобразительным рядом, близким фантастическому кинематографу. Уолш, ранее проявлявший себя мастером авантюрного и эпического рассказа, этой новой серией фильмов доказывает, что палитра его интонаций богата, почти уникальной в истории кинематографа. Из 3 картин Территория Колорадо, конечно же, наиболее пессимистична. Центральный персонаж, достаточно замкнутый и одинокий, переживает как трагедию невозможность изменить судьбу и собственную личность. В его описании Уолш сторонится умиления, гуманистического пафоса, а также появления любых смягчающих обстоятельств. Он излагает жизненный путь героя в сухом и остром стиле, который в то же время (и в этом фильм особенно талантлив) насыщен огромным количеством необычных и поэтичных обертонов. Частично они связаны с человеческой природой Уэса и Колорадо. В их образах Уолш с лаконичностью, которую порой с удовольствием развивает в себе, показывает то, что ему наиболее симпатично. Он всегда ощущал в себе родство с маргиналами, индивидуалистами, которым тесно в рамках определенного социального класса, профессии, образа жизни, даже в рамках отдельной расы или судьбы, если они не вмещают в себя всю широту личности этих людей и всю их любовь к приключениям. Герой Уолша, будь он мужчиной или женщиной, живет, как правило, в безграничном пространстве; порой там же и умирает. Эти обертоны рождаются, кроме того, и выбором натуры, где происходит действие (Каньон Смерти, Город Луны); в этом космическом могуществе, тревожной и призрачной магии постоянно слышится зов в далекие края, другие миры, населенные призраками и воспоминаниями. В самом деле, трагедии Уолша слишком обширны, чтобы действие их проистекало только на земле.

   Если рассматривать Территорию Колорадо с другой точки зрения, отбросив все, что говорит нам этот фильм о личности его автора, перед нами окажется архетип жанра: идеальный вестерн. Он включает в себя несколько будущих непременных атрибутов жанра - нападение на дилижанс, налет на поезд, - отличающихся большой визуальной мощью, экономией средств, совершенством в построении и движении планов, которые уже сами по себе способны удовлетворить даже самого требовательного (или самого пресыщенного) зрителя.

  Ворон

   1943 - Франция (93 мин)

     Произв. Continental-Films

     Реж. АНРИ-ЖОРЖ КЛУЗО

     Сцен. Луи Шаванс, Анри-Жорж Клузо

     Опер. Николя Айер

     Муз. Тони Обэн

     В ролях Пьер Френэ (Жермен), Мишлин Франсей (Лора), Пьер Ларкей (Ворзе), Жинетт Леклерк (Дениз), Элена Мансон (Мари), Ноэль Роквер (Сайанс), Жанна Фюзье-Жир (галантерейщица), Антуан Бальнетре (доктор Делорм), Луи Сенье (доктор Бертран), Сильви (мать больного раком), Роже Блен (больной раком), Пьер Бертен (супрефект), Жан Брошар (Бонневи), Пало (кондуктор).

   ± «Обычный городок, здесь или где-то в другом месте»… на который обрушивается поток анонимных писем за подписью «Ворон». Они вызывают одну драму за другой: ссоры, самоубийства, сумасшествия, убийства. Главной мишенью автора писем становится медицинский персонал местной больницы.

   ► 2-й фильм Клузо. Важнейшее произведение в истории французского кино. Ослепительное совершенство формы (конструкция сценария, монтаж, игра актеров) увенчивает сложный, однако довольно лаконичный 93-мин рассказ, на примере дюжины персонажей убедительно подающий жизнь французского городка 30-х гг. Живопись Клузо (т. е. операторская работа в его фильме) мрачнее его философии (т. е. диалогов), которая выдвигает вперед относительность всяких моральных категорий и таким образом призывает к некоторой взвешенности в оценках. Эта бесспорно искренняя картина (несмотря на видимость, Клузо вовсе не относится к хитрецам от режиссуры) вызвала у зрителей и критиков глубокое потрясение, прозвучав резким диссонансом по сравнению с довоенным кинематографом. Беспощадный анализ общества, часто встречающийся во французских фильмах 30-х гг., здесь оказывается ледяным, без всякой иронии. Клузо говорит правду резко, напрямик, не давая зрителю возможности отгородиться шутками или смехом. Он искренне верит в рисуемых им чудовищ и заставляет зрителя смотреть на них, как в зеркало.

   Произведенный немецкой фирмой «Continental», но не выпущенный в немецкий прокат, Ворон нанес такой жестокий удар по идеализму Сопротивления, что после освобождения Франции в 1944 г. был запрещен как «антифранцузский». Его создателей (Шаванса и Клузо) покарали пожизненным запретом на работу (этот запрет отменили несколько лет спустя). Остается только негодовать по поводу такой карательной меры, но не стоит забывать при этом, какой высокой оценкой (без которой Клузо вполне мог бы обойтись) служит она для этого фильма, который, согласно убеждениям автора, в 1-ю очередь направлен против любых форм идеализма и романтизма. Схожее несчастье, но по противоположным причинам, произошло с фильмом Гремийона Небо за вами, Le Ciel est à vous. Умение Гремийона изображать на экране персонажей страстных и озаренных пламенем своей страсти навлекло на режиссера упреки в том, что он работал на петэновскую пропаганду. Клузо был слишком мрачен, а Гремийон - слишком бодр. Таким образом, 2 величайших фильма времен Оккупации каждый по-своему стали жертвами недоразумения, поскольку были чересчур выразительны.

   В Вороне есть, пожалуй, лишь одно слабое место. Разгадка тайны (виновным оказывается старый врач, сыгранный Ларкеем) далеко не столь восхитительна и убедительна для зрительского ума, каким оставалось на всем протяжении фильма развитие интриги. Показательно, что единственный важный момент, в котором авторы фильма отошли от реальности, кажется сегодня наиболее спорным. Известно, что сюжет фильма основан на деле Анжель Лаваль из города Тюль, бурно обсуждавшемся прессой в 20-х гг. Виновной оказалась 35-летняя женщина, которой был поставлен диагноз «истерия». По сути, это «слабое место», если таковым его можно назвать, равносильно признанию. Помимо необычайной психологической достоверности в портрете Франции периода разложения и всеобщего доносительства, фильм рисует портрет своего создателя, его фантазии, опасения и кошмары. Доктор, чью роль играет Ларкей, не вполне убедителен как виновное лицо. Однако в нем сосредоточены все навязчивые идеи Клузо лучше, чем в любом персонаже, действующем в строгом соответствии с медицинским диагнозом.

   Хотя искусство Клузо создает иллюзию объективности, фильм не дает полной и реалистичной картины описываемого мирка. На деле мы остаемся замкнуты в весьма ограниченном круге «одержимых», терзаемых неврозами и страхами. Оказавшись взаперти в тесном и удушливом пространстве, больные и врачи в равной степени уязвимы. Дело в том, что для Клузо люди (существа крайне вредные и опасные) различаются между собой лишь по одному признаку: практически бесконечному набору болезней и пороков.

   N.В. Фильм очень близок по сюжету и сценарию английской картине Пола Л. Стайна Отравленное перо, Poison Pen, 1939, поставленной по пьесе Ричарда Ллуэллина и, возможно, основанной на тех же или схожих реальных событиях. У главной героини этой картины много общего с уроженкой Тюля. Несмотря на излишнюю театральность, в фильме Стайна есть как минимум 1 превосходная сцена: во время службы раздается звон церковного колокола, и прихожане обнаруживают на нем тело повесившейся девушки, несправедливо обвиненной в авторстве писем. Американский ремейк снят Преминджером в Канаде под названием Тринадцатое письмо, The 13-th Letter, 1951. Этот фильм, не дошедший до французского проката, - один из наименее удачных в карьере режиссера. Добавим, что Ив Буассе также располагает ключевую сцену фильма Воронье радио, Radio Corbeau, 1989 в церкви. Это финальная сцена, когда происходит разоблачение виновного, транслирующего запись своего послания через громкоговоритель. Сцена вдохновлена одновременно и Вороном, и Невестой пирата, La Fiancée du pirate Нелли Каплан.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги: 1) в журнале «Lе Monde illustre theatral et litteraire», № 10 (1947): 2) отдельным томом в издательстве «La Nouvelle Edition» (1948); 3) в журнале «L'Avant-Scene», № 186 (1977).

  Круг

   1974 - Иран (100 мин)

     Произв. Telfilm (Тегеран)

     Реж. ДАРИУШ МЕРДЖУИ

     Сцен. Д. Мерджуи, Г.-Х. Сахеди

     Опер. Хушанг Бехарлу (Eastmancolor)

   · В ролях Саид Кангарани (Али), Эзат Энтезами (Самери), Нассириан Фурузан (Захра), Бахман Форси (врач), Эсмаил Мохаммад (отец).

   Юг Тегерана. Невзрачного вида больной старик и его молодой сын Али после долгого путешествия подходят к современной больнице, где старик надеется излечиться. Но его не берут. У дверей больницы стоит автомобиль, чей водитель спрашивает у старика, не хочет ли он заработать. С наступлением ночи отца и сына сажают в грузовик, набитый людьми, и отвозят в здание, где царит неописуемый хаос; там собрались бомжи, наркоманы и прочее отребье, чтобы сдать кровь и заработать несколько реалов. Отец возражает, говорит, что он болен и не может делиться своей кровью. Водитель грузовика получает комиссионные за привезенных людей. Али тоже получает немного денег и возвращается с отцом в больницу; им назначают прием только через 2 недели. Но медсестра, которой приглянулся Али, говорит, что старик - ее родственник, и его соглашаются положить в больницу на следующий день. Тем временем медсестра дает старику плошку риса. Али она выдает за своего племянника и подкидывает ему то одну, то другую работу; доставить партию кур, отвезти в подвал труп и т. д. На собрании медицинского персонала больницы один врач в очередной раз возмущается, что ему приносят дурную кровь, из-за которой снова погибла больная. Он утверждает, что уже несколько лет в больницу поставляется кровь, взятая у наркоманов. Он давно и безуспешно борется за открытие маленькой лаборатории в стенах больницы. Медсестра, покоренная Али, отдает юноше ворованный рис с больничной кухни, чтобы тот продал его в городе. Покупателям Али рассказывает об афере с кровью. На следующую ночь некоторые приходят к нему и едут в грузовике к зданию, где идет торговля. Главный торговец кровью удивлен предприимчивостью Али; он приводит его к себе в роскошную квартиру и берет помощником. Чтобы выполнить срочный заказ, Али находит 2 «пациентов», у которых забирают кровь прямо в машине, на всей скорости несущейся в больницу. Отец Али умирает. На похоронах знакомый бьет Али за то, что тот не произносит слова ритуала.

   ► Круг, снятый при поддержке министерства здравоохранения и иранского телевидения, а затем 2 года пролежавший под запретом - 3-й значительный фильм Дариуша Мерджуи, сделавшего себе имя картинами из сельской жизни Корова, Gaav, 1969 и Почтальон, Postchi, 1971. На этот раз Мерджуи описывает тегеранский люмпен-пролетариат, и в этой жестокой басне эксплуатируемый сам становится эксплуататором, втянувшись в особо ужасную отрасль подпольной торговли, существующую только в Иране. Стиль Мерджуи сочетает анализ нравов по образцу итальянских комедий, точные, жестокие и иногда забавные наблюдения (о коррупции, проникшей всюду, инертности администрации и прочих пороках, парализующих иранское общество) с суровой, безжалостно логичной и опустошающей притчей. Изобилие наблюдений и безжалостное обличение неравенства в распадающемся обществе: таковы 2 главные отличительные черты этой мастерской, взвешенной и очень ясной картины, которая почти открытым текстом предвещает грядущие потрясения. Подлинная тема фильма - беспорядок и его жертвы. Круг представляет собой кульминационную вершину в развитии иранского кино определенного, весьма амбициозного типа, история которого резко оборвалась после прихода к власти аятоллы.

   N.В. Этим фильмом в апреле 1982 г. был открыт великолепный телевизионный цикл Жана Лекутюра и Жана-Луи Гильбо «Кино без визы» - единственной телепередачи во Франции, занимавшейся тем, что должно быть, по идее, одной из главных задач телевидения в отношении кинематографа: она знакомила зрителей с кинематографом стран, крайне скудно представленных или вовсе не представленных в коммерческом прокате, сопровождая показ самых знаковых фильмов предисловиями, дискуссиями и пр., помогавшими понять их смысл и значение. Последняя передача из цикла «Кино без визы» вышла в августе 1986 г.; всего в цикле было показано около 40 фильмов из 32 стран.

 Сайкаку: жизнь женщины

   1952 – Япония (135 мин)

     Произв. Shin Toho, Koi Productions (Хидэо Кои)

     Реж. КЭНДЗИ МИДЗОГУТИ

     Сцен. Ёсиката Ёда, по роману Ихары Сайкаку «Жизнь влюбленной женщины» (Koshoku ichidai onna)

     Опер. Ёсими Хирано

     Муз. Итиро Сайто

     В ролях Кинуё Танака (Охару), Тосиро Мифунэ (Кацуноскэ), Macao Симидзу (Кикуодзи), Итиро Сугай (Синдзаэмон), Цукуэ Мацуура (Томо), Киёко Цудзи (хозяин таверны), Тосиаки Коноэ (Харутака Мацудайра).

   XVII в. Охару, старая, по по-прежнему работающая проститутка, предается воспоминаниям в храме, среди статуй Будды, одна из которых похожа на 1-го любовника Охару. Она родилась в семье мелкого дворянина и должна была выйти замуж за молодого соседа-помещика. Но она уступила ухаживаниям Кацуноскэ – человека, служившего этому помещику. По происхождению Кацуноскэ был ниже Охару; ее он добился хитростью, но Охару давно восхищалась им. Воины помещика застают их вместе, и с Охару обращаются как с проституткой. Ее изгоняют вместе с семьей, а любовника казнят.

   Посланник главы клана Мацудайра ищет женщину для своего повелителя, который до сих пор лишен наследника. Повелитель дал посланнику описание внешности женщины его мечты – столь точное, что найти ее кажется задачей в высшей степени маловероятной. Но происходит чудо, и посланник замечает среди танцующих девушек Охару: она отвечает всем требованиям его хозяина. Так Охару продают главе клана. Но стоит ей родить наследника, как ее прогоняют, дав лишь немного денег в дорогу. Отец Охару погряз в долгах: ведь он думал, что разбогатеет, раз его дочь устроилась при дворе. Теперь он сам гонит Охару в квартал проституток. Там один клиент, на 1-й взгляд – очень богатый, делает Охару предложение. На самом деле он – фальшивомонетчик, и вскоре его арестовывают. Охару возвращается к родителям. Она поступает на службу к жене суконщика, и та открывает ей свою тайну: она облысела и так и не нашла в себе смелости признаться мужу. Охару занимается только ее париками.

   Узнав о том, что Охару в прошлом была куртизанкой, суконщик хочет воспользоваться ситуацией. Его супруга возмущена тем, что у Охару якобы виды на ее мужа. Стараниями Охару кот срывает парик с головы супруги; после этого Охару уходит из дома. Она выходит замуж за торговца веерами и наконец-то готовится к мирной и счастливой жизни, но ее мужа убивают воры. Не имея ни гроша за душой, Охару находит приют в буддистском храме. Суконщик приходит забрать ткани, купленные ею в кредит, и вынуждает Охару отдаться.

   Монашенка из храма застает их, и Охару выгоняют. Некоторое время она живет со слугой суконщика, ограбившим своего хозяина, но того вскоре хватают. Охару просит милостыню, а затем уличные проститутки заставляют ее работать на них. Однажды некий мужчина платит ей, чтобы она показала себя группе паломников. «Смотрите, – говорит он, – что бывает с теми, кто живет ради наслаждений».

   Мысли Охару возвращаются к настоящему. Она находит овдовевшую мать, которая считала дочь умершей. Мать ухаживает за тяжело больной Охару. Глава клана Мацудайра умирает, и сын занимает его место. Охару кажется, что настал конец ее злоключениям: отныне она сможет жить рядом с сыном. Напротив, ее ждет новое изгнание: она продолжает расплачиваться за ошибки. Тем не менее ей разрешают посмотреть на сына, когда кортеж проезжает мимо. Увидев его, она обманывает стражников и сбегает. С тех пор никто ничего не слышал о ней: она стала бродячей жрицей.

   ►  В 1952 г. на кинофестивале в Венеции этот фильм, снятый по мотивам знаменитого романа Ихары Сайкаку (1686), открыл критикам всего мира имя Мидзогути. Позднее выяснилось, что это 1-й итоговый фильм режиссера, гениальный синтетический пересказ тем и формальных экспериментов, занимавших его на протяжении всей жизни. Впечатляющая череда несчастий, пережитых Охару в самых разных слоях общества, делают ее подлинно трагической героиней – и подлинной героиней Мидзогути. Ее судьба, постоянная угроза лишения свободы, подчеркивают, что, по мнению Мидзогути, только женщина способна дойти до самого дна трагедии. Ведь рождает трагедию не только судьба отдельного человека, но и общественное устройство (основанное на порабощении женщины). Жизнь Охару в ее воспоминаниях предстает бесконечным рабством у сильного пола: отца, феодала, хозяина, любовника, мужа, сына или простого посетителя чайной. Монотонная, но при этом удивительно разнообразная жизнь, в которой меняются только источник и интенсивность пыток. Кроме того, Сайкаку – тонкое и пронзительное размышление на связанные между собою темы времени, мгновения, вечности. Грезы Охару привязаны ко времени и вместе с тем находятся вне его. Привязаны ко времени – поскольку следуют хронологическому порядку в изложении фактов и повествование продолжается и после них. Вне времени – поскольку Мидзогути не пытался омолодить героиню в начальных эпизодах ее биографии или же как-то особенно выделить ее старение по ходу развития сюжета. На всем протяжении фильма она остается такой, какой ее запечатлела вечность. Каждое важное событие ее жизни отражает и аккумулирует в себе всю совокупность ее несчастий. Эта тождественность подчеркивается созерцательным, невозмутимым и мягким стилем Мидзогути. На этом длинном пути резко выделяется лишь одно мгновение, взрыв ярости и негодования: короткая встреча Охару с сыном. Здесь почти абсолютная власть длинного плана в постановке уступает место нескольким проездам камеры, наделенным почти невыносимым эмоциональным зарядом. Миновала кульминация терзаний героини, прошел момент исполнения ее желаний; теперь она готова войти в последний из миров, уготованных ей на этой земле, – в мир безразличия, который находится на рубеже человечности и уже не вполне человечен.

   БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка (на нем. языке – Helmut Farber, München, 1986). 1 том посвящен тексту, 2-й – фоторепродукциям.

  Песнь о Бернадетте

   1943 – США (156 мин)

     Произв. Fox (Уильям Пёрлбёрг)

     Реж. ГЕНРИ КИНГ

     Сцен. Джордж Ситон по одноименному роману Франца Верфеля

     Опер. Артур Миллер

     Муз. Алфред Ньюмен

     В ролях Дженнифер Джоунз (Бернадетта Субиру), Чарлз Бикфорд (аббат Пейрамаль), Винсент Прайс (прокурор Дютур), Глэдис Купер (сестра Мари-Тереза Возу), Энн Ревиэр (Луиза Субиру), Ли Дж. Кобб (доктор Дозу), Обри Мэзер (Лакад, мэр Лурда), Уильям Айт (Антуан), Роман Бонен (Франсуа Субиру), Линда Дарнелл (Дама), Патриша Морисон (императрица Евгения), Чарлз Дингл (Жакоме), Сиг Руманн (Луи Бурьет), Далио (Калле).

   Лурд, 11 февраля 1858 г. Глава семьи Субиру встает ни свет ни заря и идет искать работу. Когда-то он был мельником, а теперь сидит без дела. Выбор работы, увы, небогат: бывшему мельнику приходится таскать грязное белье из больницы и сжигать его на свалке в долине Массабьель. У него 2 дочери. Старшей, Бернадетте, 14 лет, она слабее сестры (ее мучают приступы астмы) и гораздо хуже учится в школе. Она и сама охотно признает, что глупа и ее голова не создана для учения. В долине, куда она пошла за дровами с сестрой и подругой, ей является видение: из грота Массабьель ей улыбается Дама ослепительной красоты в белых одеждах. Мать Бернадетты нисколько не удивлена этим происшествием и приписывает его воображению девочки. Отец же относится к нему с недоверием. В тот же день в дом Субиру заглядывает лучик счастья: отцу предлагают постоянную работу конюха, а соседи, чей ребенок излечился от конвульсий, приносят им еды на ужин.

   Дама просила Бернадетту вернуться к гроту через 2 недели. Мать ее не пускает, но уступает, видя, как сильно огорчена Бернадетта. К гроту начинают подтягиваться люди, но Даму видит только Бернадетта. Об этом событии пишут газеты. Мэр, считающий себя прогрессивным человеком, и императорский прокурор, борец с фанатизмом, считающий, что «видения» Бернадетты могут вскормить фанатиков, становятся заклятыми врагами девушки – равно как и полицейский Жакоме, который боится нарушения общественного порядка. Появившись в очередной раз, Дама просит Бернадетту умыться из источника. Бернадетта копает землю в указанном месте и измазывает щеки в земле. Через несколько мгновений из этого места струей бьет вода. Человек, слепой на один глаз, умывшись этой водой, прозревает. Умирающего ребенка с парализованными ногами мать опускает в воду источника – и он тут же выздоравливает. К источнику тянутся бесчисленные вереницы паломников и калек.

   Явившись в последний раз, Дама говорит Бернадетте: «Я – Непорочное Зачатие». Аббат Пейрамаль не может поверить, что Бернадетта сама, без чьей-либо подсказки произнесла эти слова, смысл которых ей непонятен. Императорский прокурор решает применить закон 1789 г. и закрыть грот и источник для посетителей. Этот закон требует, чтобы всякий источник воды проходил химическую экспертизу, и прокурор очень надеется, что экспертиза займет не одни день. Однако гувернантка сына Наполеона III «крадет» немного воды для сына императрицы Евгении. Та приписывает выздоровление ребенка воде из грота, и вскоре император выпускает указ об открытии грота. Епископ направляет комиссию, которая должна допросить Бернадетту и тех, кто получает выгоду от чудодейственной воды. Аббат Пейрамаль говорит Бернадетте, что раз она не отказывается от своих слов о Даме и в особенности – Непорочном Зачатии, отныне ей придется жить в женском монастыре в Невере. Бернадетта прощается с родителями и юным Антуаном, влюбленным в нее; тот обещает, что никогда не женится.

   В монастыре Бернадетту мучает сестра Возу, которой поручена забота о новеньких: сестра Возу не верит в искренность Бернадетты. «Что ты знаешь о страдании?» – спрашивает она однажды. Тогда Бернадетта показывает свое изуродованное колено. У нее костный туберкулез ― болезнь, причиняющая большинству людей невыносимые муки, но Бернадетта терпит кротко и смиренно. Сестра Возу просит у Господа прощения за свою ненависть и зависть к Бернадетте. У Бернадетты начинается агония. Члены следственной комиссии зачитывают ей протокол 1858 г. и просят подтвердить его. «Я действительно ее видела», – повторяет она. После долгого отсутствия в Лурд приезжает прокурор, больной раком горла. Он говорит, что ему противно видеть город, заполненный паломниками. Однако, придя к гроту, он просит Бернадетту помолиться за него. Бернадетта потеряла всякую надежду вновь увидеть Даму, но та в последний раз является ей перед смертью. Исполненная радости, Бернадетта умирает – и вступает в новую жизнь.

   ►  Фильму можно дать подзаголовок: «О божественном». Роман австрийца Франца Верфеля только-только вышел в свет в 1942 г. В 1940 г. Верфель был вынужден скрываться в Лурде. Он поклялся описать историю Бернадетты, если ему когда-нибудь удастся попасть в Америку. Невероятно насыщенный материал книги мог бы послужить основой для нескольких разных фильмов. Сценарист Джордж Ситон и Генри Кинг провели строгий отбор эпизодов, персонажей и символов. Кинг рассмотрел историю Бернадетты с 3 основных точек зрения: наивной религиозности, близкой по духу и стилю «святым картинкам», которые так любит героиня; в виде жестокого романа о судьбе девушки, помимо собственной воли вызывающей волну восхищения и преклонения, но вместе с тем – недоверие, критику и агрессию близких; наконец, в виде рассказа о мощном духовном и мистическом опыте. Для Кинга эти трактовки не противоречат друг другу. Они предлагают разные углы зрения, а фильм должен гармонично объединить их, придав им эмоциональность и цельность – по крайней мере, такую функцию возлагал на него режиссер. Кинга как автора, несомненно, больше всего интересует последняя трактовка.

   За свой короткий век Бернадетта пережила опыт из тех, что изматывают нервы, сжигают дотла тело и душу; Кинг посвятил подобным переживаниям не один фильм. Но, по его мнению, если чересчур оголить историю Бернадетты, лишить ее социального и даже романтического контекста, она потеряет весь смысл – или, как минимум, не сможет раскрыть его до конца. С какой точки зрения, материалистической или спиритуалистической, ни смотри на вознесение, духовное наполнение, пережитые Бернадеттой за столь короткое время, они – лишь финальная стадия более длинного и напряженного душевного пути, начиная с крайней нищеты тех лет, когда к Бернадетте впервые явилась та, кого она называла Дамой. Начало фильма многозначительно: отцу, попавшему на самые нижние ступеньки социальной лестницы, приходится выполнять унизительную и почти позорную работу в долине Массабьель. Этот позор становится отправной точкой (в пространстве и времени) чудесного пути девушки. В этом особенно проявляется влияние Книга, о чем свидетельствует его интервью журналу «Écran 78» (№№ 70 и 71) – одна из редчайших сохранившихся публикаций. Только последняя часть фильма (в Неверском монастыре) достигает подлинного аскетизма в стиле, уже после разностороннего и точного описания психологического и социального окружения Бернадетты. Систематичное использование крупного плана выглядит в ней исключением, необходимым для создания контраста с изобилием общих планов в большинстве других сцен.

   Дженнифер Джоунз, которой в ту пору исполнилось 24 года, была связана контрактом с Дэйвидом Селзником. Он сам выбрал для нее роль Бернадетты, рассчитывая, что эта роль откроет новый виток в ее карьере, и по такому случаю «одолжил» Джоунз компании «Fox». (До того актриса снялась в нескольких малозначительных фильмах под своим настоящим именем – Филлис Айли.) Если сравнить эту роль с теми, что Джоунз сыграла позднее у Кинга Видора (Дуэль под солнцем, Duel in the Sun, Руби Джентри, Ruby Gentry), Дитерле (Портрет Дженни, Portrait of Jennie) или Пауэлла (Предана земле, Gone to Earth), приходится признать, что Дженнифер Джоунз была, несомненно, самой эклектичной из голливудских актрис. Она еще дважды снимется у Книга: в фильме Любовь несет величие в себе, Love Is a Many-Splendored Thing, 1955 – великолепной экранизации автобиографического романа Хань Су-Инь, действие которой происходит в Гонконге; и в фильме Ночь нежна, Tender Is the Night, 1962 – не вполне удачной экранизации романа Ф.С. Фицджералда, ставшей последней картиной режиссера. Песнь о Бернадетте пользовалась огромным успехом у публики. Кинг называет его самым любимым своим фильмом: далее в этом списке следуют Ярмарка штата, State Fair, 1933; На двенадцать часов вверх, Twelve O'Clock High; и Рэгтайм-бэнд Александра, Alexander's Ragtime Band.

  Тристана

   1970 – Франция – Италия – Испания (105 мин)

     Произв.  Epoca Film, Talia Film (Мадрид), Selenia Cinematografica (Рим), Films Corona (Париж)

     Реж. ЛУИС БУНЮЭЛЬ

     Сцен. Луис Бунюэль и Хулио Алехандро по одноименной повести Бенито Переса Гальдоса

     Опер. Хосе Ф. Агуайо (Eastmancolor)

     В ролях Катрин Денёв (Тристана), Фернандо Рей (дон Лопе), Франко Неро (Горацио), Лола Гаос (Сатурна), Антонио Казас (дон Косме), Хесус Фернандес (Сатурно), Виченте Солер (дон Амбросио).

   Толедо, 1929 г. После смерти матери Тристану забирает к себе опекун, 60-летний аристократ дон Лопе, едва сводящий концы с концами благодаря ренте. Он принципиально отказывается работать и открыто заявляет о своем вольнодумстве. Поместив Тристану в своего рода мягкое заточение, дон Лоне соблазняет воспитанницу и затем, согласно обстоятельствам и собственным прихотям, разыгрывает перед ней то отца, то любовника. Проходит 2 года. Любовь дона Лопе утомляет Тристану. Он кажется ей старым и смешным. Познакомившись с проезжим художником, Тристана начинает часто с ним встречаться и в конце концов уезжает с ним из Толедо. Дон Лопе не в силах препятствовать ее отъезду.

   Получив наследство от покойной сестры, он теперь живет в относительной роскоши. После 2 лет отсутствия Тристана возвращается в Толедо тяжело больной. Художник Горацио говорит дону Лопе, что она отказывалась выйти за него замуж, что они были достаточно счастливы, но теперь Тристана хочет умереть в доме опекуна. «Если она вернется ко мне, ― шепчет гувернантке потерявший голову от счастья дон Лопе, – то, клянусь тебе, никогда больше не уйдет».

   Тристана мучается от опухоли на ноге и должна перенести ампутацию. Операция проходит успешно. Горацио уезжает на месяц и не возвращается. Тристане все труднее выносить жизнь с доном Лопе; ему же она кажется еще более желанной, чем прежде. Священник советует ему сочетаться браком по религиозному обряду. Дон Лопе с возрастом забывает о былых убеждениях и соглашается на брачную церемонию. Он делает щедрые пожертвования полиции, и теперь в полиции ему благодарны. Принимает у себя священников. Однажды ночью, почувствовав себя очень плохо, он просит Тристану срочно вызвать врача. Та делает вид, будто звонит врачу по телефону, а затем открывает настежь окно в комнате больного, впуская в нее ледяной зимний воздух.

   ►  Этот строгий рассказ, завораживающий своими спокойствием, медлительностью и точностью, доказывает, что «бихевиоризм» скрывает в себе еще немало ресурсов для режиссера масштаба Бунюэля. Отсутствие прямого авторского вмешательства в данном случае составляет ценность фильма. Бунюэль рисует персонажей спокойно и невозмутимо, маленькими штришками, которые раскрывают многое, но в то же время сохраняют интимные тайны души. 2 человека скованы одной судьбой, которая сильнее их воли; они вместе живут, вместе изменяются и терзают друг друга. Овладев Тристаной и привязав ее к себе, дон Лопе думал, что получил то, что хотел, а на самом деле впустил в свой дом смерть. Тристана из покорной жертвы превратилась в палача: это результат внутреннего разложения, порожденного озлобленностью, только обостренной годами. Всю жизнь дон Лопе исповедовал те убеждения, которые наиболее легко обеспечивали ему душевный и интеллектуальный комфорт. Когда со временем они перестали его устраивать, он изменил их. Но неизменным остался его тихий и жестокий эгоизм. Время постепенно проявило чудовищ за внешностью любезного и всеми уважаемого вольнодумца и невинной сиротки. Эти люди стали наказанием друг для друга. Здесь кинематограф показывает себя равным самым великим романам, если не превосходит их; романам, где психология и понятие рока позволяют рассказчику проследить за тем, как меняются характеры персонажей с течением времени. Бунюэль остается вдвойне верен себе. Он разбрасывает необычные образы (см. кадры, связанные с ампутацией и с протезом Тристаны) по всему действию, сохраняя видимость объективности, классицизма и уравновешенности. Всего одна сцена сновидения. Никаких взаимопроникновений между реальностью и воображаемым миром. Но все это не мешает режиссеру дразнить любопытство зрителя при помощи вымышленного действия, прозрачного, приглушенного, но в то же время совершенно герметичного. Бунюэль продолжает задавать публике загадки. Он дает жизнь персонажам: теперь дело каждого зрителя сказать, кто они такие.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в журнале «L'Avant-Scène», № 110 (1971).